В начале лета 1970 года я оканчивал третий курс Старо Оскольского геологоразведочного техникума (СОГРТ). Занятия закончились, и как говорится, настала горячая пора для весёлого студента - зачёты, курсовые и маячившие впереди экзамены.

Последние три месяца, с конца зимы наша небольшая компания "бродяг и авантюристов" (так мы самонадеянно себя величали), каждые выходные ездила в походы то в Урочище Котёл, то в Шмаринскую пещеру. Естественно, учёбу я основательно запустил, надо было срочно делать графику, к горящему синим пламенем курсовому проекту по буровому делу. И вот 1 июня, приколов ватман к чертёжной доске, я отправился по комнатам в поисках свежей туши, так как моя изрядно засохла. Во время этих поисков, кто-то из ребят туманно рассказал, что слышал о большой пещере в селе Холки, которая простирается под кладбищем монастыря, сейчас полностью разрушенного. А вход в пещеру будто бы находится где-то в овраге на краю кладбища, но где именно сейчас никто не знает, так как его давным-давно завалили. К этому времени я уже раза четыре побывал в пещере за селом Шмарное, и она уже порядком поднадоела. А тут большая неизвестная пещера, да ещё под кладбищем!

Недолго думая, я засунул чистый ватманобратно в тубус, и никому не сказав, засобирался на железнодорожный вокзал. Решил по быстрому смотаться туда-обратно в Холки и разыскать вход в таинственную пещеру. Как говорится, нищему собраться только подпоясаться. Вытряхнул из своего "заслуженного" портфеля тетрадки и прочую мелочёвку, я положил в него коробку спичек, огарок парафиновой свечи и кусок недоеденного батона. Зная по опыту, что в пещере будет холодно, облачился в шерстяной спортивный костюм и отправился навстречу приключениям.

Ехал как всегда на крыше вагона. В походы мы, "бродяги-авантюристы", ездили исключительно на крышах вагонов. В те времена пригородный состав из нескольких деревянных вагонов таскал паровоз. Перед самым отходом наша компания быстро забирались по сцепке между вагонами на крышу и с комфортом располагались там.

Местонахождение кладбища.

Так вот, где то перед конечной станцией ветер сдул мой портфель со свечой, спичками и куском батона и он спланировал вниз "словно фанера над Парижем". Добавлю, что карман моих синих шаровар было совершенно пустым. Тем не менее, расспросив на станции дорогу до села, я бодро отправился вперёд. Шёл по грунтовке вдоль зеленеющего поля, было довольно тепло, даже жарковато, но встречный ветерок не давал вспотеть. Солнце впереди уже начало клониться к закату, освещая прекрасный вид на поля и лесочки, к тому же вверху вовсю пели-заливались жаворонки. Настроение было прекрасное и в голове само собой сочинялись стихи, которые я потом оформил под названием "Песня бродяг":

Навстречу горизонту, куда глаза глядят,
Уходим, не прощаясь, всё покинув.
"Зачем вам это надо!" - нам часто говорят
И смотрят в удаляющие спины.

А жаворонки с неба весёлым зноем льют.
Нас не поймут мещане и невежды.
Ведь мы ещё не знаем, куда нас приведут
Дороги эти полные надежды.

Весь мир у нас за пазухой, огромный звонкий мир,
Чарующей своею красотою.
Но не понятен тем он, кто из своих квартир,
Боится вылезть даже за нуждою.

Худые и довольные, к родному очагу
Приходим не на год, а на минуты.
И жизнь свою окончим, скорее, не в гробу,
А пропадём в каком-либо маршруте.

А жаворонки с неба весёлым зноем льют.
Нас не поймут мещане и невежды.
Ведь мы ещё не знаем, куда нас приведут
Дороги эти полные надежды.

В село зашёл уже в предзакатное время, солнце располагалось невысоко над горизонтом. У колодца, журавель которого отбрасывал длиннющую тень, я напился, узнал, в какой стороне находится кладбище и выпросил коробок с десятком полтора спичек.

Быстро по дороге дошёл до кладбища. Оно располагалось вдалеке от села на взгорке под высоким холмом. Рядом зеленел лесок. Сориентировавшись на местности, я отправился по периметру кладбища вдоль невысокого обрыва, который местами дополнялся неглубоким овражком.

Никакого намёка на провал или подобие лаза по пути я не видел, встречались только кучи естественного мусора, и я стал терять надежду на успех. Уже засобирался возвращаться, когда в овражке решил разобрать большой завал из веток. И там, на дне увидел маленькое отверстие, засыпанное землёй. Видимо это был вход в пещеру, который когда то закопали, обрушив грунт сверху обрыва. Но со временем куча земли в верхней части осела, образовав дыру. Схватив подходящую ветку, я стал разгребать мягкий грунт, помогая руками. В конце концов, я раскопал лаз, через который можно было пролезть внутрь. И с сожалением вспоминая кусок вкусного батона, который лежит в портфеле где-то на железнодорожной насыпи, я полез посмотреть. Вначале ход резко уходил вниз, потом сразу, наверное, через метр он стал высоким, из темноты после душного воздуха потянуло могильным холодом. Зажёг первую спичку и осмотрелся, просторный проход шёл прямо. Надо было возвращаться, свою задачу я выполнил, пещеру нашёл, и назавтра можно будет спокойно со свечами её обследовать.

Местонахождение пещеры.

Но я решил пройтись немного и посмотреть, что там дальше. В полной темноте, держась за стены, я отправился вперёд. Чувствовалось, что ход был кривоватым, вскоре справа в стене нащупал пустоту. Я зажёг вторую спичку, свет показался очень ярким, быстро осмотрел небольшую нишу и, с догорающей спичкой отправился дальше. В кромешной темноте я дошёл до развилки. До неё от лаза в овраге было совсем ничего, наверное, метров 20-30.

Здесь я зажёг третью спичку и осмотрелся. Влево и вправо под углом расходились два хода. Надо было поворачивать назад, но я присел, и в свете догорающей спички, быстро насобирал мелких камушков, и уже в темноте соорудил из них кучку-репер, пометив тем самым выход из пещеры.

План пещер, составленный мной "на глазок" в июне 1970 года.

Затем, тряхнув коробком, я отправился в правый тоннель. Он показался относительно коротким, также метров 20-30 и заканчивался стеной-тупиком. Зато слева по его ходу в стене были вырублены две просторные кельи, а в конце, в правой стене я обнаружил замурованную келью с отверстием на уровне головы. Потратив ещё три спички на осмотр келий, я благополучно вернулся к развилке. Пора было возвращаться, можно было ещё успеть на последний пригородный поезд в Старый Оскол.

Я пересчитал спички в коробке, оставалось ещё девять штук, и подумал - не пропадать же добру. Одну спичку я сразу же отложил в карман спортивных шаровар на крайний случай и на ощупь отправился по левому ходу от развилки. Брёл не долго, вскоре оказался в помещении. Зажёг спичку, осмотрелся. Это был небольшой квадратный зальчик. Впереди в стене был узкий вход вероятно в келью, а справа начинался высокий тоннель. Я заглянул в просторную келью, она, если это была келья, оказалась двухкомнатной, из неё был вход во второе помещение меньшего размера.

Потратив на осмотр несколько спичек, я вернулся в зальчик и отправился в темноте дальше по тоннелю. Через несколько метров, слева и справа я обнаружил в стенах проходы. В коробке ещё оставалось четыре спички и я, решив их пока не тратить, пошёл вперёд на ощупь. Через несколько шагов, снова обнаружил слева и справа ответвления. Рассчитывая вернуться обратно по прямой, я продолжил свой путь вперёд. И снова через несколько шагов слева и справа пустота. Тут я зажёг спичку и увидел вокруг себя ряды продолговатых колонн, своего рода лабиринт. Я заглянул за ближайшую колонну и спичка потухла.

Решил, что достаточно, без свечи здесь делать нечего, да и подмерзать стал, да и в животе совсем пусто было, я вернулся на исходную позицию и, растопырив руки, направился к выходу. Пройдя, как я и рассчитывал, два пролёта я вместо выхода из лабиринта упёрся в стену. Решил в лабиринт не возвращаться и пошёл икать выход, держась за стену. Вскоре подошёл до проёма в стене и с облегчением двинулся по тоннелю. Я шёл и шёл, а зальчика с двойной кельей всё не было, зато наткнулся на развилку. От холода меня уже начало знобить. И тут в кромешной темноте я увидел слабый отсвет, который обычно бывает перед выходом на поверхность и я сразу же двинулся к нему но, пройдя какое-то расстояние, уперся в заваленный мелкими обломками тупик. Разочарованный неудачей я повернулся назад и снова далеко в темноте замаячил слабый отблеск. Зная, что над головой находится старое кладбище, мне в голову полезла всякая чертовщина, а от холода и страха начала колотить сильная дрожь. Сцепив челюсти, чтобы не клацали зубы, я успокоил себя тем, что вижу галлюцинацию и отправился обратно. На развилке возвращаться не стал, а пошёл дальше по неизвестному тоннелю и вскоре очутился снова в лабиринте, там побродив между колоннами, уперся в стену.

На этот раз решил идти вдоль стены в другую сторону и, пройдясь, попал в проём тоннеля. Дойдя по нему до развилки, я понял, что это тот самый, с тупиком и, зная, что впереди лабиринт, обречённо отправился дальше. В лабиринте зажёг предпоследнюю спичку из коробка в надежде найти выход между колоннами. Спичка быстро потухла, и я стал бродить от стены до стены между колонами, прочёсывая лабиринт. В полной тишине слышался только шорох моих шагов, а в темноте то слева, то справа будто зазывая, появлялся световой отблеск, или это было настоящее привидение?

Тут я заметил, вернее, почувствовал ногами небольшой уклон пола. Доверившись этому чувству, стал идти только вверх и через какое-то время оказался перед проходом в стене. В коробке оставалась последняя спичка, не считая спички в кармане. Не трогая её, я шагнул в проход. Уклон продолжал ощущаться. Когда вошёл в зальчик с кельями сразу успокоился, хотя сильный озноб не отпускал, зато пропала световая галлюцинация или это было всё же приведение, как ни как, а пещера, в которой я заплутал, была под кладбищем, да и время уже, наверное, было полночное. Почти бегом добрался до развилки. Здесь я зажёг последнюю спичку и, увидев свой репер из мелких камней, без оглядки бросился прочь из пещеры. Ночь встретила меня душным объятием горячего воздуха и ослепила ярким звёздным небом. Радость моя была неописуема.

Надо было готовить лёжку для ночлега. Прихватив с собой, сколько мог унести сухих веток, я направился в лесок, который заприметил ранее. Луны не было, в лесу видимость, хоть глаза выколи. Бросив ветки на опушке, отправился искать растопку. Вскоре наткнулся на поваленную полусгнившую берёзу и рядом с ней устроил свой бивак. Достал из кармана сохранённую спичку и раздербанив пустой коробок, поджёг его. Вскоре костёр пылал во всю, а я, наломав веток и устроив мягкое ложе, заснул, вспоминая кусок вкусного батона.

На рассвете, затоптав остатки прогоревшего костра, я бодрым шагом направился к станции и оттуда побрёл по насыпи до предыдущей станции в поисках злополучного портфеля. Не то чтобы аппетитный кусок батона в нём меня на это подвигло. Просто вспомнил, что в портфеле в кармашке лежала книжечка с отметками, сколько из 50-ти часов, я уже наездил на грузовике ГАЗ-51. В техникуме, нас будущих буровиков обучили ещё и вождению.

Портфель я нашёл, батон тут же умял. А через пару дней, разобравшись, с горящим синим пламенем курсовым, вместе с Борисом Кузьминым, запасшись провизией и свечами, целый день бродили по пещере, в которой до нас многие десятки лет не ступала нога человека, акромя приведений, конечно.

Больше я этой пещере не был. Да и вообще, это был последний поход "бродяг-авантюристов", коими они баловались два последних года.

Уже через месяц я уехал на пять месяцев бурить на Саянские горы, и пошло-поехало: Бурятия, Донбасс, вся Тульская область, побережье Японского моря, Кольский полуостров, Крым, Баргузинский хребет, таджикские горы Карамазар, низовья Амура, северная Камчатка, Благовещенск. Даже раз, за одни сутки разыскал неизвестный мне перевала где-то на горах Кавказа и провёл там ночь. В общем, сочинил себе песенку "весь мир у нас за пазухой" - у меня "за пазухой" и в самом деле оказался весь необъятный Советский Союз от одного края до другого края.

В настоящее время в Холковской пещере возродили подземный храм, на поверхности возвели ещё два храма, часовню, памятник "Святославу победителю хазар", дороги, лестницы и прочия приятные благоустройства.

https://club.foto.ru/gallery/photos/120833

Современное фото монастырского кладбища села Холки. В 1970 году здесь никаких построек не было. Только кладбище и всё. Слева виден лесок, в котором я заночевал.

Подводя итоги, скажу, что мне с друзьями довелось в 1969-1970 годах "распечатать" две заброшенные и забытые пещеры, к которым до нас десятилетиями и близко никто не подходил. Сейчас эти пещеры стали местами паломничества.